Растёт из незаживших ран, непрощённых любовей и саднящей нежности: корни раскалывают сердце, и вверх поднимается деревце. Тоненькое, хрупкое, с цепкими ветками, окружённое дымным нимбом полураспустившейся листвы.
В горле щекочет, кашляешь и вдруг облачко лепестков и листьев вырывается наружу. Чёрт!.. Вредное дерево. Закрыться ладонью. Позже приходит оно, создание непонятного пола и внешности, доверительно сообщает, ручку пристроив на локоть тебе: а вот он, ваш листик. И показывает на стальное лезвие меж ребёр.
Подумалось: я не боюсь пафоса, не боюсь взвесить правила и нарушить их – нестрашно, если получится смешно и глупо. Пусть. Знаешь, что хуже? Если испугаешься и выровняешь, выломаешь и обрубишь по рамке, вычеркнёшь все громкие слова и парадоксальные сравнения, оставишь пустые серые колосья. Не буду я вымарывать мифологические эпизоды в угоду стандарту равновесия. Я могу смирится с тем, что таланта не хватило на шедевр, но не с тем, что храбрости не достало попытаться.
Я посмею. Посмею выжить, и жить потом – тоже, несмотря на мой гнусный характер, непрошибаемую замкнутость и на списки ошибок. Не стану я носить как знамя чужие оскорбления и с гордостью принимать удары. Не собираюсь хоронить себя в недо-веренных и недосказанных историях, ложном смирении и цинизме. У меня будет по-другому. Да, я посмею не убиваться по тому, что уже давным-давно истлело под землёй. Посмею сражаться за себя и верить, что того стою – даже если это оскорбит тех, горюющих.
Давно следовало сказать. Но только сегодня я поймала листик с этим словом. Листик-«надежда».